Марксистская социология как основа для социального проектирования:исторический анализ вопроса

подвергнут критике. Например, В. Парето принадлежит к самым основательным и убежденным критикам марксизма, несмотря на то, что многие уроки К. Маркса он выучил хорошо, да и, скажем прямо, некоторые из им введенных в научную дискуссию тем подхватил и изменил. Парето называли «Марксом буржуазии». Намеренно грубо преувеличив, можно назвать его «Маркс минус Гегель».
«Маркс минус Гегель» означает однако ни что иное, как «Маркс минус диалектическое учение о спасении и освобождении, минус теология, Апокалипсис и Гносис. Для него идеологическое учение и классовая теория не были фиакром, из которого можно выйти в любой момент. Никто так ясно не предвидел, уже за десятилетия до победы большевиков, что упразднение частной собственности и плановое хозяйство ни в малейшей степени не смогут привести к обществу без классов и без эксплуатации. Уже в 1902 году Парето констатировал не только то, что внутри социалистических партий образуется новая олигархия, но также то, что победивший социализм можно будет отождествить с новым классовым господством. Употребление и злоупотребление властью будут множиться тем более, чем больше государство, под какой бы идеологической маской оно не выступало, будет вмешиваться в дела людей.
Марксистский подход рассматривает революции исключительно как движение народных масс, как процесс, инициированный снизу. К. Маркс и Ф. Энгельс употребляли словосочетание «народная революция» как синоним «революции», как и революционеры и оппоненты Маркса. Если проследить употребление словосочетания «народная революция» в работах Маркса, то мы найдем его:
1) когда речь шла о выступлении масс в революции;
2) когда Маркс подчеркивал, что это революция для народа, ради всеобщего блага;
3) как обозначение истинной революции, направленной на слом всей старой бюрократической машины.

4 Марксизм в России: история возникновения
Модернизация в России, начавшаяся Великими реформами Александра II, затронула все сферы жизни общества, в том числе и народное сознание, которое веками оставалось связанным с ценностями православия. Однако быстрые политические и экономические перемены привели к размыванию духовных ценностей, к аномичности общества. В начале ХХ в. процесс изменения духовных и религиозных ценностей был особенно интенсивен.
Развитие капитализма, отмена крепостного права привели к изменению сознания общества, что проявилось, в частности, в отношении к религии и православию. Менялась и роль духовенства как социальной группы.
Именно успешная модернизация, улучшение условий жизни и рост благосостояния населения привели к резкому изменению сознания, к повышенным запросам и ожиданиям от власти. Так, в 1861–1913 гг. национальный доход увеличился в 3,8 раза, доход на душу населения – в 1,6 раза, ВНП с 1880-х гг. рос на 3,3 % ежегодно – на 0,1 % больше, чем в СССР в период форсированной индустриализации 1929–1941 гг.
Православная вера перестала рассматриваться как нечто вечное, священное и непреходящее. В мягкой форме это проявилось в возникновении христианской философии в кругах либеральной интеллигенции (Л. Н. Толстой, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев), в жесткой – в прямой критике религии и отказе от ее догм среди разночинной и революционной публики.