Биография философа М.К. Мамардашвили

попытка «начать такую жизнь, которую можно было бы отсчитывать от самого себя»; «прорваться через пелену сознания, чтобы обрести себя в своем сознании»; это «идеал собранного в одну точку целого сознательной жизни» , благодаря чему осуществляется «второе рождение», рождение смысла жизни и бытия. Это «собирание себя» осуществляется благодаря совести, чести, достоинству, верности и другим «метафизическим элементам нашей жизни». Философия в этой связи предстает как личностно-бытийный эксперимент в области производящего логоса, посредством которого предельно продумываются основания человеческого бытия . Мамардашвили, как и Хайдеггер, подвергал критике закостневшую философию, овнешненную теологию и деградировавшую веру, восстанавливал статус философии как экзистенциального события сознания и истории. Истинная мысль у него, как и всякое духовное событие, «существует только в исполнении», как и симфония. Без исполнения мы имеем только нотную запись, но не музыку.
Мамардашвили любил Канта и был истинным кантианцем в том смысле, что не признавал метафизику сверхчувственного ни в религиозном, ни в философском (докантовско-метафизическо-сверхчувственном) смысле. Тем не менее он говорит о метафизике, утверждает ее, но лишь, как сказал бы Кант, не в онтологическом, а в регулятивном смысле. Он стремился вскрыть конструктивную или конститутивную, творческую, демиургическую функцию метафизики по отношению к человеку, его сознанию. Философия в качестве метафизики предстает в виде лаборатории творчества человеческого существа. Благодаря ей человек оказывается способным «выпасть» в иной, осмысленный, моральный режим бытия, – т. е. спасаться. Этот процесс, который человек может осуществить только своими усилиями, Мамардашвили определяет как «актуалогенез». Пояснять это понимание метафизики он любил через моральные категории, особенно выделяя при этом совесть, которая неуловима и неопределима, но является условием существования нравственности. Согласно ему, «природа не рождает людей», они искусственные создания. Поэтому, чтобы произошел человек как духовное существо, необходим некий тигель (конституирующие приспособления), в котором бы он выплавился. Человек в этом смысле – «искусственное существо, которое само себя рождает тем процессом, который называется историей и культурой». Концентрированно он осуществляется и осмысляется метафизикой, религиозной или философской, использующей для этого определенные символы, представления о неких «высших объектах» и «иных мирах».
«Осевое время» Мамардашвили связывает с возникновением «метафизических религий особого рода», которые он называет «религиями личностного спасения», мировыми религиями, отличая их от массово-архаических, коллективистских и локальных .
Философия использует аппарат «символов пустых форм» – таковы метафизические понятия и моральные категории. Язык философии содержит в себе символы – «слова, не имеющие предметного, буквального смысла». Философия в этой связи занимается не проблемами, которые можно так или иначе решать, а непостижимыми тайнами. Тайна, – поясняет Мамардашвили, – «не проблема, а возобновляемый акт бытия, который таинственен в том смысле, что я в нем участвую» . В работе «Символ и сознание» Мамардашвили ставит «исходную метафизическую задачу – истолкование