Николай Николаевич Виноградов и его вклад в археологическое изучение Архангельского Севера

предисловие книги содержит гипотезу о древности не только самих лабиринтов, но и о других мегалитах, сопровождающих их. Внутри книги, возвращаясь к данной мысли, автор развивает ее до идеи тесной внутренней связи и формального сходства лабиринтов и прочих каменных выкладок. Ученый считает, что необходимо рассматривать лабиринты Архангельского Севера только в совокупности со всеми мегалитическими сооружениями Северной Европы, принадлежащими к одной культурной группе. Впервые в литературе о древних лабиринтах, именно Виноградову удается проанализировать все их названия, признавая их поздними, не связанными с первоначальным назначением памятников культуры. Н.Н. Виноградов подсчитал лабиринты, делая ссылку на русские и зарубежные статистические источники. Так же ученый систематизировал научные данные об их местоположении.
В один год с монографией Виноградовым издана статья «Новые лабиринты Соловецкого архипелага. Лабиринты Большого Заяцкого острова» (рисунок 3). Как и в книге, в это статье содержится подробнейшее описание мегалитов:
1) на Большом Соловецком острове – 3 лабиринта, 12 каменных выкладок;
2) на мысе у Троицкой губы – 4 лабиринта, каменная гряда и 7 каменных груд;
3) на мысе Колгуй – 2 разрушенных лабиринта, множество каменных груд и дольменов;
4) на Большом Заяцком острове – 10 лабиринтов, 21 каменная груда, 5 сложенных фигур (рисунок 4).
Довольно впечатляющим остается тот факт, что по сей день учеными признается верность предположения Виноградова о том, что на мысе Колгуй Анзерского острова находятся остатки саамского святилища. Эти остатки выглядят как булыжные фундаменты с ровиками и различные каменные сложения (рисунок 5).
Заслуживают внимания, но до сих пор не проверены сведения Виноградова о наличии лабиринтов на Кемских островах (Кузовах) и Орлове – мысе Летнего берега Белого моря.
Правильность описания культурных памятников заслуживает доверия к ученому. Но, в силу неопределенных обстоятельств, из 1000 заявленных культурных сооружений до настоящего времени дошло описание лишь 36 памятников Большого Заяцкого острова и 40 выкладок в монографии. Очевидно, что существовало продолжение описательной работы, скорее всего для памятников, обнаруженных в 1927 году. Неполным, на наш взгляд, является и описание находок на Большом Заяцком острове, где в то время и позднее фиксировались огромные «курганные группы» (около 610 каменных куч), три дольмена и дольменообразное сооружение.
Н.Н. Виноградов раскритиковал классификацию лабиринтов Северной Европы автора А.А. Спицына. В то же время Виноградов предложил собственную классификацию, включив в нее Соловецкие лабиринты. Два новых типа лабиринтов, выделенные археологом, вошли во все последующие классификации
Сред достоинств монографии Виноградова следует выделить анализ и критику многочисленных гипотез о времени сооружения каменных памятников культуры, происхождении и назначении лабиринтов. Попытка автора сформулировать основные исторические вопросы, связанные с памятниками древности Соловецких островов, заслуживает почета. На каждый возникающий вопрос, Н.Н. Виноградов давал собственные ответы, суждения, четко и научно сформулированные.
Можно считать правильной его датировку лабиринтов эпохой древнего неолита – эпохой раннего металла. Современные исследователи считают очень интересной, хотя и не до конца обоснованной гипотезу о лабиринтах, как о религиозных сооружениях – горах мертвых. Виноградов связывал лабиринты с культом умерших, с местами жертвоприношений и совершения религиозных обрядов. Считается не совсем убедительной его взгляд на утилитарно-символическое назначение лабиринтов как мест остановок при перекочевках, пунктах меновой торговли, навигационных