Фонетика разговорной речи

ВВЕДЕНИЕ


Прикладная фонетика переживает эпоху бурного развития. Одним из основных ее направлений является описание различных стилей речи. Исследование звучащей речи выходит на первый план по нескольким причинам. Во-первых, эта область мало исследована, во-вторых, большой интерес вызывает проблема психолингвистических функций единиц звучащей речи.
Изучение стилеобразующих возможностей звуковых средств языка относится к области фоностилистики. Существование фонетических стилей не вызывает сомнений, проблема заключается в их выделении. Классификация фонетических стилей, соотносимых с функциональными стилями речи, не создана. Трудности выявления фоностилистических особенностей различных видов речевой деятельности обусловлены отсутствием системного описания уровня звучащей речи.
Необходимо отметить, что всякий стиль неразрывно связан с типичными формами высказываний, то есть речевыми жанрами. Всякое высказывание -- устное и письменное, первичное и вторичное и в любой сфере речевого общения -- индивидуально, и потому может отразить индивидуальность говорящего, то есть обладать индивидуальным стилем.
Таким образом, тема данной курсовой работы является актуальной.
Предметом изучения является фонетика русского языка.
Объектом изучения является разговорная речь.
В данной работе необходимо решить ряд задач:
- изучить русскую разговорную речь как особую систему;
- описать конситуативность разговорной речи;
- рассмотреть причины и характер эллиптических явлений;
- изучить эллипсис редуцированных гласных;
- описать утрату редуцированных гласных между гоморганными согласными.
Целью данной работы является изучение фонетики разговорной речи.
В данной работе были использованы следующие методы исследования: анализ литературы, синтез, обобщение.
Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы
Глава 1. Русская разговорная речь как особая система
1.1 Конситуативность разговорной речи

Говоря о разговорной речи, мы в первую очередь представляем себе речь диалогическую, состоящую из коротких фраз-реплик, обращенных к собеседнику, рассчитанных на ответную реакцию. Это, как правило, простая речь, не осложненная причастными и деепричастными оборотами, зато изобилующая так называемыми «словами-паразитами». Такое представление о разговорной речи типично для большинства, однако следует понимать, что разговорная речь - это не просторечие. Это непринужденная устная речь образованных носителей языка, свободная от жаргонизмов. И мы, вслед за авторами книги «Русская разговорная речь», полагаем, что целесообразно говорить не только о разговорной речи, но и о разговорном языке как особой языковой системе [Земская 1981].
Ситуации, когда общение ведется непринужденно, естественно, спонтанно, определяются культурой и обычаями. И это, соответственно, отражается и в языке, и в речевых жанрах, и в речевом этикете.
Разговорную речь предлагается считать особой системой потому, что на каждом ее уровне (фонетика, морфология или синтаксис) действуют закономерности, свойственные именно разговорной речи в противоположность нормированному литературному языку. Что это за закономерности и чем они обусловлены? В самом общем виде они связаны с тем, что значительная часть информации содержится не в тексте самого высказывания, а в ситуации общения, взятой в целом, так называемая конситуативность разговорной речи. Соответственно, говорящий (неосознанно, но неуклонно) ориентируется на то, что слушающий без труда сумеет извлечь нужную ему, хотя и не присутствующую в явном виде, информацию, ведь слушающему в той же мере доступен многослойный контекст ситуации общения. Контекст складывается из времени и места действия, которые являются общими для участников коммуникации; мимики и жестов участников коммуникации, особенностей стиля общения, речевого этикета, принятого в данной среде, и т. д. Поэтому пропуски слов в разговорной речи - это не случайности, а закономерности ее структуры.
Конситуативность разговорной речи - это еще и общность так называемой «апперцепционной базы». Термин, характерный для научного лексикона 1910-1920-х гг., представленный в лингвистических трудах Л. П. Якубинского о диалогической речи и в литературоведческих трудах Л. Я. Гинзбург. Под общностью апперцепционной базы имеется в виду одновременно «общность прошлого опыта и одинаковое понимание того конкретного момента, когда происходит коммуникация» [Земская 2016: 112]. Для разговорной речи очень характерен «пропуск» тех фрагментов смысла, которые легко восстановимы из общности все той же апперцепционной базы. Это справедливо для самых разных конструкций. Например, так называемый «нулевой глагол» во фразах типа Я ему рубль; Ему суп; Это вы про Свету; Опять голова; А ты мылом. Такие фразы абсолютно типичны и нормативны в разговорной речи и если бы мы пытались заменять «нулевой» глагол на «полноценный», то наша речь немедленно утратила бы разговорный характер. Наполнение такого «нулевого» глагола смыслом зависит как от наличного словесного контекста, так и от контекста внесловесного, т. е. от всей совокупности факторов, которые были названы конситуацией. Конструкция Ты домой может в одном случае осмысляться как «звонишь», в другом - как «едешь» или «идешь».
Другим интересным вопросом является понятие нормы в разговорной речи. Например, фраза Ты живешь второй этаж, да?, произнесенная изолированно, будет считаться неправильной. Но она естественна для живой разговорной речи, поэтому в разговорной языковой системе считается нормативной. Также нормативны для разговорного синтаксиса конструкции без союзов, например: Завернула за угол - Ирина идет; со свободным порядком слов, например: Белый купи, пожалуйста, по дороге хлеб. Вообще, поскольку разговорная речь в первую очередь устная, следует отметить, что представляемое нормой, будучи воспринятым на слух, воспринимается как неправильное или просторечное, будучи представленным в виде обычного письменного текста [Лаптева 1976].
Интересны наблюдения за морфологией и словообразованием разговорной речи. Например, фраза Мне резалку, не мазалку. Эта реплика произнесена в семье, где все ножи делятся на используемые для резания, т. е. острые, и те, которыми можно только мазать (масло, паштет и т. п.), отсюда резалки и мазалки. Или, например, другая реплика: Тетиленины куда, в большую? Здесь интересно образование притяжательного прилагательного тетиленины не от одного имени (как мамин, Надин), а от целого сочетания слов. Типичны для разговорного словообразования субъективные суффиксы: беготня, ребятня, возня, задиристый, хулиганистый, заюшка, домишко, детина, понятненько, остановочка и под. В разговорной речи действуют более многочисленные регулярные модели словообразования, чем в кодифицированном литературном языке. Так, многие существительные, называющие «вещество», регулярно употребляются в значении «некоторое количество, порция данного вещества» [Земская 2016]. Но при этом в разговорной речи у соответствующих имен возникает счетная форма, которой нет в кодифицированном литературном языке. Так, например, в магазине мы часто говорим: два молока, три кефира (это могут быть бутылки, пакеты, пачки, коробки); в столовой: два борща (т. е. две тарелки), две рыбы (т. е. две порции рыбы, независимо от того, сколько кусочков эту порцию составляют) два кофе (две чашки); или, например, в аптеке: три зеленки, два валокордина (имея в виду количество флаконов), две ваты (т. е. две пачки).