Анализ Постановления Конституционного Суда РФ от 11.07.2023 № 38-П

Роллан Пахомов подал заявление о приеме на службу в ОПИ на аналогичную должность и прошел профессионально-психологический отбор и медицинское освидетельствование.
Однако в принятии на службу ему было отказано связи с тем, что почти 20 лет назад в его отношении было возбуждено уголовное дело частного обвинения по ст.115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» УК РФ.
31 марта 2001 года само дело было закрыто по основаниям, предусмотренному ст. 7 УПК РСФСР, - в связи с деятельным раскаянием.
Тогда Роллан Пахомов обратился в суд с иском к УФССП России по Мурманской области о признании незаконными действий по отказу в рассмотрении документов о поступлении на службу в ОПИ, бездействия, выразившегося в ненаправлении соответствующих документов в центральный аппарат ФССП России, и обязании ответчика направить туда документы.
Суд посчитал, что, посчитав, что ввиду прекращения в отношении истца уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием за деяние, преступность которого не устранена уголовным законом (в настоящее время ч.1 ст.115 УК РФ), истец не соответствует установленным Законом о службе в органах принудительного исполнения РФ требованиям к сотрудникам ОПИ.
В своей жалобе в КС РФ Роллан Пахомов указал, что указал, что п.3 ч.1 ст.14, п.4 ч.4 ст.17, п.7 ч.3 ст.80 и ст.92 Закона о службе в органах принудительного исполнения в РФ не соответствуют Конституции РФ, поскольку вводят безусловный и бессрочный запрет на занятие профессиональной деятельностью (службой в органах исполнительной власти РФ) лицу, совершившему преступление небольшой тяжести по закрытому делу частного обвинения, без учета вида и степени тяжести совершенного преступления.
Также не учтено время, прошедшее с момента совершения преступления, форма преступления, обстоятельства, характеризующие личность, поведение лица после совершения преступления, его отношение к исполнению служебных обязанностей и другие факторы, позволяющие определить, представляет ли конкретное лицо общественную опасность.
По мнению заявителя, оспариваемые нормы необоснованно ограничивают право таких лиц на свободное распоряжение своей трудоспособностью и нарушают конституционно значимый баланс ценностей.
Конституционный Суд РФ отметил необходимость срочного внесения изменений в законодательство.
Рассмотрев жалобу, Конституционный Суд РФ постановил, что ч.4-12 и 14-16 ст. 92 в деле заявителя не применялись, а положения п. 3 ч. 1 ст. 14 и п. 7 ч. 3 ст. 80, несмотря на их формальное упоминание в судебных постановлениях, также нельзя считать примененными в деле заявителя. Соответственно, производство по делу в этой части было прекращено.
КС РФ отметил, что ч.1-3 ст.92 Закона о службе в органах принудительного исполнения содержат переходные положения, устанавливающие особый порядок прохождения службы в органах исполнительной власти государственными служащими ФССП и ее территориальных органов. Эти нормы направлены на формирование кадрового состава органов исполнительной власти за счет тех, кто в силу своей квалификации, физиологического состояния и навыков способен выполнять стоящие перед ними задачи, отметил КС РФ.
А ч. 13 данной статьи предоставляет государственным гражданским служащим возможность продолжать исполнение обязанностей в соответствии с условиями ранее заключенных контрактов до назначения на должность в ОПИ либо до увольнения, чем представляет собой дополнительную гарантию для указанной категории граждан.
КС РФ отметил, что установление специальных требований к лицам, поступающим на государственную службу, или правил исполнения ими своих обязанностей само по себе не может рассматриваться как нарушение закрепленного в Конституции РФ права на равный доступ к государственной службе или права свободно распоряжаться своей трудоспособностью, выбирать профессию или род деятельности.
В то же время подчеркивалось, что, ограничивая право граждан на свободный выбор профессии путем введения специальных правил участия в профессиональной деятельности, федеральный законодатель обязан найти баланс между конституционно защищаемыми ценностями, публичными и частными интересами.
Было отмечено, что такой подход соответствует общепризнанным принципам и нормам международного права, в частности ст.29 Всеобщей декларации прав человека.
КС РФ отметил, что в соответствии с п. 4 ч. 4 ст. 17 Закона о службе в органах принудительного исполнения граждане не могут быть приняты на работу в ОПИ, если гражданин подвергался уголовному преследованию, которое прекращено в силу давности, по соглашению сторон (за исключением уголовных дел частного обвинения, прекращенных не менее чем за три года до дня поступления на службу), в связи с помилованием или в связи с деятельным раскаянием.
Исключение составляют случаи, когда на момент рассмотрения вопроса о приеме на службу в ОПИ преступность деяния, ранее им совершенного, устранена уголовным законом.
Как отметил КС РФ, федеральный законодатель вправе устанавливать специальные требования к лицам, изъявившим желание поступить на службу в ОПИ, с учетом принципов задач, организации и функционирования органов принудительного исполнения и особенностей деятельности этих лиц.
Однако КС РФ постановил, что федеральный законодатель вправе устанавливать специальные требования к лицам, изъявившим желание поступить на государственную службу, стать государственным служащим, чтобы обратил внимание на то, что при правовом регулировании отношений по поводу государственной службы существует обязанность обеспечить баланс между конституционно защищаемыми ценностями, публичными и частными интересами.
В то же время любые ограничения прав и свобод ни в коем случае не должны нарушать сущность права и приводить к утрате его основного содержания.
Конституционный Суд РФ напомнил о своей неоднократно высказанной позиции, согласно которой отказ в возбуждении или прекращение уголовного дела в связи с освобождением от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующим основаниям и прекращение уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям не влекут осуждения или оправдания лица, совершившего преступление.
Вынесенное в таких случаях процессуальное решение не заменяет приговор суда, а свидетельствует о прекращении уголовного преследования и отсутствии оснований для реабилитации лица.
Ссылаясь на Постановление от 19 мая 2022 г. № 20-П, КС РФ указал, что выбор между реабилитирующими и нереабилитирующими основаниями для отказа от уголовного преследования не должен быть произвольным.
Органы государственной власти и должностные лица, ведущие уголовный процесс, установившие законные основания для отказа от уголовного преследования, обязаны обеспечить соблюдение прав лиц, которые подверглись или могут быть подвергнуты уголовному преследованию.
Проанализировав оспариваемые положения, законодатель указал, что факт прекращения по нереконструктивным основаниям уголовных дел различных категорий разграничивается исходя из того, насколько он отражает соответствие квалификации лица требованиям, предъявляемым особенностями работы.
Однако это не исключает рассмотрения вопроса о том, являются ли установленные ограничения уместными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей и не приведут ли такие ограничения к нарушению принципа равенства.
Лица, чье наказание в виде лишения свободы было прекращено по различным нереконструктивным причинам, оказываются в принципиально иной ситуации, принимая решение о поступлении на работу в орган принудительного исполнения.
КС РФ отметил, что возбуждение частного уголовного дела и привлечение обвиняемого к ответственности зависит от усмотрения лица, считающего себя потерпевшим.