Фрагмент для ознакомления
2
Введение
Творчество С. Довлатова в последние годы является объектом не только пристального внимания читателей, но и критиков. Этот интерес вызван прежде всего, очевидно, тем, что на русском языке появились многие произведения автора, которые при его жизни не могли быть опубликованы в России. О Довлатове написано множество критических материалов и книг его современниками, критиками и писателями, большинство из которых были знакомы с писателем.
Так же читателей и критиков привлекает совершенно особая стилистика Довлатова, манера его письма, характеры и судьбы его героев и авторская позиция.
Глава 1. Основные теоретические положения
1. 1 Понятие жанра записных книжек
Жанр записных книжек являются одним из самых неизученных жанров литературы. Его отличительной чертой прежде всего можно назвать документальное начало.
Современная исследовательница литературных записных книже Е. Е. Смирнова приводит следующее определение этого жанра: «под записными книжками мы понимаем «чистый» жанр произведений с главенствующим документальным началом, характеризующийся непреднамеренностью, необязательностью, совпадением автора и адресата, фрагментарностью, незавершенностью, интертекстуальностью, функциональной запрограммированностью и способностью реагировать на изменение текущего литературного процесса».
Очень часто записные книжки служат писателям своеобразной творческой лабораторией, в которой возникают и развиваются сюжеты более крупных произведений. Е. Е. Смирнова предлагает выделять три разновидности записных книжек — в соответствии с тем, как они соотносятся с другими произведениями писателя. «В русской литературе мы выделяем три вида функционирующих записных книжек писателей. Они различаются по принципу соотнесенности с остальным творчеством. Это записные книжки, которые можно назвать «творческой мастерской» писателя, записные книжки, являющиеся самостоятельными текстами без следов «творчества», и записные книжки, синтезировавшие первые два вида».
Ещё одна особенность этого жанра — наиболее яркое отражение в нём личности самого автора. «Записные книжки — тот жанр, в котором с особой очевидностью «проговаривает» себя тип личности писателя, его психология творчества, непов¬торимость его «трудов и дней». Поэтому весьма различны причины их ведения и характер оформления».
Но в записных книжках находит отражение не только личность автора, но и некие детали его бытовой, повседневной жизни. Как пишут исследователи этого жанра А. В. Подчиненов и Т. А. Снигирёва, «при чтении записных книжек Достоевского, Толстого, Чехова, Ахма¬товой, Платонова, Эрдмана, Цветаевой, Твардовского, Ерофеева, Довлатова возникает чрезвычайно сложный читательский, профессиональный, редакторский рецепционный комплекс: безусловное узнавание авторского лица, его художественного голоса при странной аранжировке бытом, в том числе счетами, адресами, констатацией здоровья/нездоровья, ежедневными хлопо¬тами».
1. 2 Жанровое своеобразие записных книжек в русской литературе
1. 2. 1 Общие замечания
Отметим, что обозначение жанра «записные книжки» — весьма условное и не всегда точное. У каждого автора записные книжки принимали собственную, неповторимую форму. Можно отметить, что существуют самые различные обозначения этого жанра: записная книж¬ка, рабочие тетради, наброски, зарисовки, листки из дневника, тетрадь, за-метки, записки, записи и даже «письменные книги» (Достоевский) вплоть до «психоза, образовавшегося за долгие годы» (Твардовский) и «прерывистый след», «порыв к отдушине» (Нагибин).
Исследователи записных книжек, объединяя самые различные записи под понятием единого жанра, указывают следующие особенности этого жанра, которые свидетельствуют о его неоднородности и вариативности:
- отсутствие оформления записных книжек как целого,
- фрагментарность, эпизодичность, временная дискретность,
- смысловая пестрота,
- совмещение в пространстве текста бытовой и авторской личностей,
- «эстетическая непричесанность»,
- несовпадение авторского целеполагания (чаще всего не возни¬кало желания публиковать) и читательского восприятия опубликованного как текста, завершенного самой жизнью.
1. 2. 2 Ф. М. Достоевский
Как отмечает исследователь творчества Достоевского Л. М. Розенблюм, Достоевский почти не вёл дневников, он не испытывал потребности изо дня в день записывать пережитое и перечувствованное, заниматься самоанализом с пером в руке.
И все же Достоевский создал своеобразный дневник: не только известный журнал под названием «Дневник писателя», но его далекий «прообраз» — дневник для себя, который он сам называл «письменной книгой». «”Письменные книги” — это записные тетради Достоевского, которые он регулярно вел в течение двух последних десятилетий своей жизни. Главное содержание каждой тетради составляют рабочие записи к будущим произведениям — художественным и публицистическим, — ради них собственно и заводилась тетрадь. Но рядом или вперемежку с ними — заметки глубоко личного характера, деловые и бытовые записи».
1. 2. 3 Л. Н. Толстой
Дневники Толстого — автобиографические записи, очень своеобразная по форме и чрезвычайно важная по содержанию часть литературного наследия писателя. Он вёл их всю жизнь, первую запись в дневнике Толстой, студент Казанского университета, сделал в марте 1847 г., последнюю — за 4 дня до кончины — 3 ноября 1910 г. на станции Астапово.
Как пишет исследовательница записных книжек Толстого Т. Г. Никифорова, «Толстой начинал вести дневник для наблюдения за развитием своих способностей, избавлением от слабостей, нравственным самосовершенствованием: «Я никогда не имел дневника, потому что не видал никакой пользы от него. Теперь же, когда я занимаюсь развитием своих способностей, по дневнику я буду в состоянии судить о ходе этого развития» (запись 7 апреля 1847 г.)»
Таким образом, главная цель дневников, которые вёл Толстой — воспитание и самообразование, в также желание наблюдать за этим процессом. В своих дневниках, как отмечает исследовательница, Толстой, уже став писателем, упорно и последовательно, как говорит дневник, занят определением своих многочисленных слабостей. Перечитывая свои записи, он подытоживает пережитое, и тогда появляются жёсткие самокритичные оценки.
1. 2. 4 А. П. Чехов
У записных книжек Чехова также существует множество определений, которые он сам им даёт: «бессмертные чернови¬ки», «черновой жанр», «книжка эмбрионов», «черновик черновика», «идео-графические знаки», «драгоценное свидетельство. духовной жизни», «зага-дочная книга», «поэтическое хозяйство», «тихая книга», «редкостный жанр».
Уже из самих этих определений видно, что Чехов считал, что из записных книжек (как из зародышей) могут прорастать сюжеты более крупных произведений. Об этом пишет исследователь чеховского творчества З. С. Паперный «”Записные книжки” — единственная книга, которую Чехов писал, не думая, что он пишет книгу. <…>
Замыслы зреют как зерна, произрастают как растения. <…>
Всякая запись существенна и важна: уже самим фактом записи автор как бы расписывается в том, что это ему нужно — как заготовка, недостающая деталь, неясно брезжащий замысел или, наоборот, развязка».
Исследователь приводит также ещё целый ряд подобных метафорических определений, касающихся записных книжек Чехова: «Записные книжки Чехова — сад, где он медленно выращивает свои замыслы, свои многолетние растения... Садовник замыслов — звучит поэтично. Но — не совсем точно».
Глава 2. Особенности записных книжек С. Довлатова
2. 1 Особенности на сюжетном уровне
По мнению исследователей записных книжек Довлатова А. В. Подчиненова и Т. А. Снигирёвой, его записные книжки — это особая книга-стилизация, книга, в которой он следует ха литературными традициями, прежде всего — чеховскими: «Номи¬нация жанра — «записные книжки», указывающая на традицию, прежде всего, конечно, чеховскую, конфликтно подзаголовкам — «Часть первая. Соло на ундервуде (Ленинград, 1967-1978)» и «Часть вторая. Соло на IBM (Нью-Йорк. 1979-1990)», которые ориентируют на жесткую «сделанность» и продуманность текста, с прямой констатацией его пространственно-временных координат. В довлатовском тексте существуют, пересекаясь, допол¬няя друг друга или вступая в некий конфликт, две дискурсивных практи¬ки — внешняя необязательность записей и их внутренняя строгая собран¬ность. Первая идет от открытого следования традиции жанра. <…> Вторая — от явной задачи преобразить и постичь «мелочи жизни» художественно».
И эти мелочи жизни в записных книжках Долатова — приметы конкретного времени и места. С. Довлатов очень внимателен к приметам и знакам своего време¬ни, и многие из его заметок начинаются с указания на то, когда происходило то или иное событие:
«Это было лет двадцать назад».
«Это произошло в двадцатые годы».
«Шел 48 год».
Также все или почти все его записи достаточно чётко привязаны и к месту — это и Ленинград, и Таллинн, и Нью-Йорк, но Довлатов ещё более конкретизирует место:
«Это произошло в Ленинградском Театральном институте».
«В Пушкинских Горах туристы очень любознательные».
«Случилось это в Таллине».
Но самая важная и интересная примета записных книжек Довлатова — он рассказывает анекдоты о реальных людях, своих современниках, оказавшихся в комических, нелепых, странных ситуациях. Довлатовские сюжеты взяты из жизни, из реальности; автор изображает в них своих друзей и себя самого — и тем не менее эта автобиографичность вымышленная, многие реальные персонажи (герои Довлатова) утверждают, что никогда не делали или не говорили того, что им приписывается. «Лучшие вещи Довлатова балансируют на грани между было-не было, рельностью и абсурдом», — пишет И. Н. Сухих. Одна и та же ситуации в различных произведениях Довлатова может описываться по-разному. Но всё это происходит потому, что ситуация, ошибка или обмолвка оказывается важнее персонажа. Произведения Довлатова «псевдодокументальны», всё вымышлено, но опирается на глубокую подпочву, отмечает И. Н. Сухих.
2. 2 Основные особенности писательской манеры Довлатова, нашедшие своё отражение в записных книжках
Все книги Довлатова являются попытками осмысления своего места в жизни — места художника, писателя в этой довольно абсурдной и нелепой жизни. Однако философские мотивы довлатовской прозы никогда формально не доминируют в ней; философичность довлатовского творчества, его мировоззренческая позиция проявляет себя через целую систему художественных стилистических приёмов, свойственных только Довлатову.
И особого внимания заслуживают, несомненно, «Записные книжки» Довлатова, этот сборник житейских афоризмов, своеобразная квинтэссенция довлатовского творчества. Каждый анекдот представляет собой потенциальный сюжет, некоторые из них используются Довлатовым в других произведениях. Но, собранные вместе, эти краткие записки свидетельствуют об острой наблюдательности автора, не придумывавшего смешные сюжеты, но бравшего их непосредственно из жизни.
Все эти особенности, несомненно, находят своё отражение и в записных книжках Довлатова. При чтении книг Довлатова прежде всего обращает на себя внимание лёгкость, простота его языка, краткость предложений. Но эта краткость и простота являются результатом кропотливой работы, самодисциплины писателя. Известно, что при написании своих рассказов Довлатов никогда не использовал в одном предложении слова, начинающиеся с одной буквы. А. Генис отмечает, что целью Довлатова было писать не быстро, а медленно; писатель нарочито придумывает себе препятствия, чтобы сделать текст более строго организованным и выстроенным. И. Бродский так характеризует лапидарный стиль Довлатова: «…он стремился на бумаге к лаконичности, к лапидарности, присущей поэтической речи: к предельной ёмкости выражения» .
Чрезвычайно короткие предложения в прозе Довлатова — это, с одной стороны, некая оппозиция советской литературе с её обилием придаточных предложений (так как, по ироничному замечанию Гениса, советским писателям платили за количество печатных листов, и каждое придаточное предложение тянуло на килограмм говяжьих сарделек) .
2. 3 Довлатов и Чехов
Как уже отмечалось, Довлатов в своём творчестве стремился быть походим прежде всего на Чехова — краткость и простота чеховского стиля, несомненно, привлекали его больше всего. Можно отметить, что и в жанровом плане записные книжки Довлатова больше похожи на записи Чехова: продуктивными становятся жанры зарисовки, скетчи и байки.
У обоих писателей в записных книжках зафиксированы люди, которые не только составляли их круг общения, но и стали прототипами художественных образов. Большинство из них описаны насмешливо, иронично. Четыре записных книжки Чехова были впервые опубликованы через десять лет после его смерти, в 1914 году. Первая часть записных книжек Довлатова «Соло на ундервуде» вышла через год после иммиграции в Америку, в 1980 году. Писатели относились к своим записным книжкам так же требовательно, как и к художественному творчеству. Чехов в конце жизни, готовя записные книжки к печати, обвел чернилами наиболее важные из них и перенес в четвертую записную книжку. Довлатов, готовя записи к публикации, страшился однообразия и повторения событий и сократил записи.
Заключение
Итак, жанр записных книжек — один из наименее исследованных, но тем не менее очень интересных жанров в русской литературе. В творчестве различных писателей он может приобретать самые разные формы и наполняться различным содержанием. Это могут быть и заметки, которые автор пишет для себя, и заметки бытового характера «для себя» (Достоевский), дневник самонаблюдений (Толстой) или — афоризмы и наброски будущих произведений (Чехов).
Довлатов из своих записных книжек составляет именно книгу — она чётко делится на две части (советский период и период эмиграции); в ней есть герои — современники Довлатова, а чаще всего — его хорошие знакомые и друзья, причём герои эти встречаются в целом ряде эпизодов, что придаёт его разрозненным заметкам некое объединяющее начало. Вторая часть его записных книжек более философична и афористична, тогда как в первой преобладают анекдоты, абсурдные жизненные ситуации.
Показать больше
