Практика педагогическая по работе с детьми аутистами в доме детского творчества

Для поведения ребенка-аутиста очень характерен феномен идентичности, проявляющийся в стремлении сохранить привычное постоянство, в противодействии любым изменениям окружающей среды. Внешне эти реакции на изменения могут проявляться в тревоге, страхах, агрессии и аутоагрессии, гиперактивности, нарушениях внимания, рассеянности. Феномен идентичности проявляется и в множестве весьма устойчивых стереотипов: неоднократном повторении одних и тех же движений и действий – от самых простых (качание, рукопожатие) до сложных ритуалов; стремление к жесткому постоянству в повседневных привычках (еда, посуда, одежда, прогулки, книги, музыкальные произведения и т. д.); повторение одних и тех же звуков, слов; ритмичное постукивание по окружающим предметам (кубиком на столе и т. д.), обнюхивание и облизывание порой совершенно неподходящих предметов и т. д.
В игре проявляется и стереотипность: весьма типичное монотонное, бессмысленное повторение одних и тех же действий (ребенок крутит бутылку с минеральной водой, перебирая между пальцами веревочку и т. д.).
Если игрушки используются, то они не используются по назначению. Дети с аутизмом любят лить воду, играть с сыпучими материалами, но играя в песочнице, ребенок-аутист не лепит лепешки, а просто сыпет песок.
Неравномерность развития при аутизме ярко проявляется в особенностях моторики. Движения детей-аутистов угловатые, вычурные, непропорциональные по силе и амплитуде. Нередко отдельные сложные движения ребенок выполняет успешнее, чем более легкие, иногда мелкая моторика в их отдельных проявлениях развивается раньше, чем в общем, и движения, свободно, точно и легко выполняемые в спонтанной деятельности, оказываются трудновыполнимыми в произвольная деятельность.
Очень рано появляются страхи, которые могут быть размытыми, расплывчатыми, на уровне общей тревоги и беспокойства, и дифференцированными, когда ребенок боится определенных предметов и явлений, причем список предметов страха поистине бесконечен: зонтики, шум электрооборудования. техника, мягкие игрушки, собаки, все белое, машины, подземные переходы и т. д. Страхи бывают разного характера. В некоторых случаях причиной страха является повышенная чувствительность к звуку, свету и другим сенсорным воздействиям, например, звук, который не вызывает неприятных ощущений у большинства людей, может быть чрезмерно сильным для ребенка с аутизмом и стать источником дискомфорта. В других случаях предмет страха действительно является источником известной опасности, но он занимает слишком большое место в переживаниях ребенка; опасность как бы переоценена. Такие страхи называются сверхценными, и они свойственны всем детям, но если при нормальном развитии страх постепенно исчезает, занимает свое место, соответствующее действительности, то при аутизме повторные взаимодействия с пугающим предметом не только не смягчаются, но и усилить страх, исправить его, сделать его стойким. И, наконец, страх может быть связан и с реальным пугающим событием (например, в поликлинике была сделана укол), но фиксируется только какой-то его элемент (белый цвет халата «обидчика» медсестры), который становится предмет страха: ребенок боится всего белого. Общей чертой страхов при РАС, независимо от их содержания и происхождения, является их сила, устойчивость и несговорчивость.
Еще одной особенностью внутреннего мира детей с аутизмом являются аутистические фантазии, основными чертами которых являются оторванность от реальности, слабая, неполная и искаженная связь с окружающими. Эти настойчивые фантазии как бы подменяют реальные переживания и впечатления, часто отражают страхи ребенка, его сверхпристрастия и сверхценные интересы, являются результатом осознания ребенком своей неполноценности в той или иной степени, а иногда и результатом нарушение сферы влечений и инстинктов.
Особенности речевого развития детей-аутистов, приводимые разными авторами, многочисленны, но в основном совпадают. Это:
– мутизм (отсутствие речи) значительной части детей;
– эхолалия (повторение слов, фраз, сказанных другим человеком), часто отложенная, т.е. воспроизводимая не сразу, а через некоторое время;
– большое количество словесных штампов и фразовых штампов, фонографическая («попугайная») речь, которая при зачастую хорошей памяти создает иллюзию развитой речи;
– отсутствие конверсии в речи, непоследовательность в диалоге (хотя монологическая речь иногда хорошо развита);
– автономность речи;
– позднее появление в речи личных местоимений (особенно «я») и неправильное их употребление (о себе – «он» или «ты», о других иногда «я»);
– нарушения семантики (метафорическая замена, расширение или чрезмерное – до буквального – сужение трактовки значений слов), неологизмы;
– нарушения грамматического строя речи;
– нарушения звуковоспроизведения;
– нарушения просодического компонента речи.
Все эти признаки отклонений в речевом развитии могут встречаться и при других видах патологии, однако при РАС большинство из них имеют определенные характерные особенности. Кроме того, они обычно обусловлены недоразвитием коммуникативной функции речи, что накладывает весьма характерный отпечаток.
Большой интерес представляет интеллектуальное развитие детей с аутизмом, основной особенностью которого является неравномерное, частичное развитие. Следует отметить особый характер этой пристрастности: справляясь с задачами абстрактного характера, ребенок вряд ли выполняет одно и то же задание с определенной насыщенностью: 2 + 3 = ? Решить проще, чем задачу: «У тебя было два яблока, мама дала тебе еще три, сколько их стало?».
Кроме того, по данным зарубежных и отечественных авторов, от 2/3 до 3/4 детей с аутизмом страдают той или иной степенью умственной отсталости. Во многих зарубежных концепциях именно нарушения когнитивного развития считаются центральными в патогенезе аутизма, а иногда даже высказывается мнение, что РАС следует рассматривать как своеобразный вариант интеллектуальных нарушений.
Согласиться с выявлением РАС и интеллектуального недоразвития невозможно хотя бы потому, что ряд людей с верифицированным в раннем детстве диагнозом РАС успешно оканчивают массовые школы, поступают в вузы и довольно высоко поднимаются в жизни по ступеням социальной жизни. иерархии, хотя в детстве их интеллектуальная неполноценность считалась очевидной и доказанной. Можно привести ряд примеров: Т. Грандин (США) – профессор биологии Университета Северного Колорадо, Д. Уильямс (Австралия) – писатель, И. Йоханссон (Швеция) – общественный деятель. Однако такие случаи нечасты. В них мы видим ситуацию, когда аутистическая изоляция ребенка от окружающей среды, аутистический барьер лишили развивающуюся психику необходимого притока сенсорной, аффективной, познавательной информации. Сформировалась клиническая картина, одной из наиболее ярких особенностей которой была выраженная умственная отсталость. В этом случае правильная и своевременная коррекция аутизма становится условием интеллектуального прогресса.
В ряде случаев аутистические черты поведения обнаруживаются у детей с тяжелыми нарушениями интеллектуального развития (идиотия, имбецильность).
Более типичен другой вариант: помимо аутистических расстройств у ребенка имеется органическое поражение головного мозга и вызванная им умственная отсталость, чаще всего средней или тяжелой степени. Работать с таким ребенком крайне сложно, поскольку оба компонента сложного расстройства (аутизм и умственная отсталость) усугубляют выраженность проявлений друг друга, существенно затрудняя коррекционное вмешательство. Применение классических методов олигофренопедагогики оказывается безуспешным из-за выраженных аутичных особенностей личности, а методы помощи аутичным детям, основанные на тонизации эмоциональной сферы, не отвечают достаточному уровню возможностей для понимания получаемой информации, прежде всего эмоциональной.
В любом случае к оценке интеллектуальных возможностей ребенка-аутиста необходимо относиться очень внимательно, что связано с другой особенностью – неравномерностью развития отдельных интеллектуальных функций. Так, отличные вычислительные способности (ребенок легко складывает, вычитает, умножает, делит) сочетаются с неспособностью понять смысл простой задачи или, хорошо ориентируясь в пространстве, ребенок не способен правильно распределить текст. на листе бумаги при письме.
Многое остается неясным в клинической и психологической структуре РАС. Первичного биологического дефекта не выявлено. Высказываются самые разные точки зрения относительно того, в чем состоит основной дефект: дезорганизация восприятия, нарушения соотношения процессов сна и бодрствования, когнитивные и речевые проблемы, сочетание низкого психического тонуса и особой сенсорной и эмоциональной гиперестезии (гиперчувствительности). В настоящее время ни одна из этих точек зрения, конечно, не может быть принята, но наиболее интересной и обоснованной является последняя, принадлежащая В. В. Лебединскому и О. С. Никольской.
Низкий умственный тонус означает, что взаимодействие с внешним миром ограничено пресыщением, которое наступает настолько быстро, что аутист словно выхватывает из окружающей среды отдельные, не связанные друг с другом фрагменты; формирование непрерывной, целостной картины окружающего мира становится затруднительным, а зачастую и невозможным. Такой разорванный, бессвязный мир непонятен и труднообъясним, он легко становится источником страхов.
В сенсорной сфере, как уже говорилось, многие обычные, легко переносимые большинством воздействия становятся источниками неприятных ощущений и дискомфорта. Эмоционально напряженные явления и предметы также становятся труднопереносимыми, и в первую очередь человека, его лица и взгляда. В такой ситуации, когда окружающее непонятно и пугающе, когда оно становится постоянным источником неприятных чувственных впечатлений и эмоционального дискомфорта, аутистический барьер надежно защищает ребенка практически от всех трудностей: по образному выражению К. С. Лебединской, ребенок залезает в аутизм, как улитка в раковину, ему там гораздо спокойнее и приятнее, но за аутистическим барьером он одновременно оказывается лишен потока сенсорной, познавательной, аффективной информации, столь необходимой для психического развития, и если Ребенку не оказывают вовремя и правильно помощь, у него независимо от потенциала речевого и интеллектуального развития он становится, как правило, тяжелым психическим расстройством.
Как известно, с позиций психоанализа РАС является следствием конфликта между ребенком и внешним миром, прежде всего между ребенком и матерью, которая, по мнению психоаналитиков, своей доминирующей, жесткой, холодной деятельностью подавляет развитие. собственной деятельности ребенка («мама-холодильник»). Эти идеи не получили подтверждения, но стимулировали создание общественных организаций (в Англии в 1962 г., в США в 1965 г.), объединяющих, прежде всего, родителей аутичных детей, которые по закону имели право представлять интересы людей с аутизмом. Именно материнским общественным объединениям удалось во многих странах заставить государство выполнить свои обязательства по реализации конституционного права своих аутичных граждан на образование, адекватное их возможностям.