Литературный Петербург. Рецензия на главы из книги В.Г. Щукина «"Душа города" в воззрении и творчестве романтиков» и «Петербургская Сенная площадь»

Литературный Петербург. Рецензия на главы из книги В.Г. Щукина «"Душа города" в воззрении и творчестве романтиков» и «Петербургская Сенная площадь»
Санкт-Петербург, месяц назад отметивший 315-й год со дня основания, привлекает внимание не только как культурная столица, но и как исторический центр, издавна притягивавший к себе, словно магнитом, людей творческих занятий – живописцев, литераторов, композиторов. Наделенные особым мироощущением, они по-особенному чувствовали атмосферу, характерную для города Петра, передавая ее на полотнах, в музыке, в словесном искусстве. В таких произведениях величие архитектурных сооружений, представленных дворцами, соборами, изысканными мостами, бок о бок соседствует с убожеством дворов-колодцев и грязных улиц. И даже тот человек, который никогда не был в Северной столице, со всей очевидностью замечает контрасты, характерные для Петербурга.
Именно об этом говорится в главах «"Душа города" в воззрении и творчестве романтиков» и «Петербургская Сенная площадь», вошедших в книгу литературоведа и культуролога В.Г. Щукина «Российский гений просвещения». Она выпущена в 2007 году издательством «Российская политическая энциклопедия» и адресована специалистам, занимающимся вопросами литературы, семиотики русской культуры, гуманитарными исследованиями в целом. Написанная интересным, живым языком, снабженная множеством примеров их художественных текстов и исторических документов, она выходит за рамки XIX века, заявленного в аннотации, что обеспечивает читателю панорамный взгляд на литературу.
Знакомство с содержанием главы «"Душа города" в воззрении и творчестве романтиков» позволяет увидеть, что пространство человеческой повседневности – это предмет непрестанных размышлений мастеров художественного слова. Так, например, романтики считал города главным творением цивилизации. Это не только некое локальное место, где выстраиваются взаимоотношения между людьми, но и нечто большее, имеющее свой организм. Романтики полагали, что