Антропологический характер русской философии

Введение

Одной из наиболее характерных черт русской философии, отмечающих ее своеобразие как самобытной отечественной философской школы, было пристальное внимание к проблеме человека, поставленной в сильнейшей метафизической форме.
В то же время и внутри антропологической темы легко найти моменты, которые особенно характерны для русской философии и отличают ее от западных вариантов решения проблемы человека. Это касается как истоков философской антропологии, так и ее выводов, которые у многих мыслителей поражают своей парадоксальностью, максимализмом в требованиях к человеку.
Однако, прежде чем говорить о результатах и выводах, мы постараемся восстановить наиболее общую логику развития идей, которая в той или иной степени присутствует в рассуждениях почти всех русских мыслителей второй половины XIX-начала XX века.
Концепция единства в русской философии, воплощенная В. Соловьевым












1.Антропологическая тема в русской философии

Одной из наиболее характерных черт русской философии, отмечающих ее своеобразие как самобытной отечественной философской школы, было пристальное внимание к проблеме человека, поставленной в сильнейшей метафизической форме.
Многие русские мыслители говорили об этом, например, В. Зеньковский писал: "Если вам когда-нибудь понадобится дать общие характеристики русской философии: тогда я бы выдвинул антропоцентризм русских философских исканий. Русская философия: самая занятая тема о человеке, о его судьбе и путях, о смысле и целях истории".
В то же время и внутри антропологической темы легко найти моменты, которые особенно характерны для русской философии и отличают ее от западных вариантов решения проблемы человека. Это касается как истоков философской антропологии, так и ее выводов, которые у многих мыслителей поражают своей парадоксальностью, максимализмом в требованиях к человеку.
Решение проблемы сущности человека и его положения в мире в русской философии неизменно было связано с проблемой сущности Абсолюта. Поскольку сам Абсолют, как правило, понимался в рамках идеи единства, естественно начать с этой идеи, которую можно назвать главной "наследственной чертой" практически всех русских философов от п. Чаадаева до С. Франка и П. Флоренского.
Характерная для русских философов концепция единства как идеологического центра включает в себя представление об идеальном состоянии всего мира, состоянии, при котором преодолевается раздробленность мира, отчуждение его отдельных элементов друг от друга. В этом единственном в мире состоянии царили бы абсолютная гармония и цельность, придавая каждому из его мельчайших элементов неповторимый смысл и неповторимую красоту. По отношению к этому идеальному состоянию необходимо признать, что мир глубоко "несовершенен", несовершенен, с одной стороны, далек от идеала, но, с другой стороны, сохраняет некоторые существенные черты.
В концепции единства основным и единственным источником зла и несовершенства в мире является отделение, отчуждение отдельных элементов от мирового целого и целого. И только благодаря стойким, не до конца утраченным связям отдельных вещей и явлений со всем миром в целом они сохраняют определенный смысл, непреходящее значение, а степень их совершенства и значимости напрямую зависит от глубины их связей со всем миром, от того, насколько они богаты.
С наибольшей последовательностью Владимир Соловьев воплотил эту концепцию в русской философии. Он считал, что наш мир возник в результате полумистического процесса его "отказа" от совершенного единства, высвобождения негативной свободы отдельных элементов этого единства, что привело к объединению элементов друг с другом и появлению хаоса и зла.
Однако совершенное единство, по Соловьеву, продолжает существовать, являясь по отношению к нашему "падшему" и "падшему" миру своего рода трансцендентной основой и целью его развития. Это божественное существо, это Бог, смысл которого выражен во всех исторических религиях и церквях только в ограниченной и несовершенной форме.
Как и вся русская философия, Соловьев уделяет особое внимание положению человека, человечества в мире и его роли в "падении" мира и в его "возрождении", в достижении нового состояния совершенного единства.
Человек - это особый элемент несовершенного и распавшегося бытия, а именно элемент, в котором содержание совершенного и полного единства сохраняется с наибольшей полнотой. Человек-это как бы последний "бастион" единства в мире, разбитый на отдельные и несвязанные элементы, это точка смысла и связности бытия, которая позволяет бытию, миру сохранять крупицы своего абсолютного смысла и абсолютной полноты.
Сохраняя мистическую связь с совершенным единством, то есть с Богом, человек спасает весь земной мир, в котором он существует, от полного распада, от хаоса. Практикуя в мире духовные идеалы добра, полноты, гармонии, которые он несет в себе, которые он черпает из своей мистической связи с Богом, человек ведет всех несовершенных людей к воссоединению с совершенным единством, к новой высшей полноте и значимости, к соединению с Богом.
Соловьев почти во всех своих произведениях очень оптимистично смотрит на перспективы человека и его "пути" к совершенству мира, он верит, что связь с Богом не только возможна, но и будет достигнута человеком в его истории.
Понимание человека как главной и единственной движущей силы, ведущей мир к состоянию совершенного и полного единства, - вот что составляет смысл идеи Соловьева о человечестве. С одной стороны, эта идея - убежденность в уже имеющемся мистическом единстве человека с Богом, или, что то же самое, - понимание человека как элемента, который в земном мире сохраняет содержание совершенного единства, обеспечивает связность всего мира, единство мира.
Но, с другой стороны, в идее человечности Бога присутствует осознание глубокого несовершенства и мира, в котором существует человек, и самого человека. В конце концов, мир и человек дополняют друг друга, их нельзя считать независимыми друг от друга.
Следовательно, несовершенство мира - это одновременно несовершенство человека, и даже если человек чувствует себя совершенным, это чувство его обманывает, поскольку его истинное и окончательное улучшение должно включать улучшение всего мира, для которого он является центром связи и понимания.