Русско-литературный язык в эпоху Петра 1

накось к тому месту, где играют, ниже и поставлены стулья и скамейки, чтобы одним из-за других было видно…» Отметим слова театрум, опера, комедия и др.
Увлечение дворян иноязычной лексикой зачастую приводило к употреблению иностранных слов без надобности, что иногда мешало понимать их речь и создавало порою досадные недоразумения. Вот как характеризует эту моду на иностранные слова, распространившуюся в русском обществе Петровской эпохи, писатель и историк В.И. Татищев. Он рассказывает в своих записках о некоем генерал-майоре Луке Чирикове, который, по его словам, «человек был умный, но страстью любочестия побежден, и хотя он никакого языка чужестранного совершенно не знал, да многие иноязычные слова часто же и не кстати и не в той силе, в которой они употребляются, клал». В 1711 г., во время Прутской кампании, генерал Чириков предписал одному из подчиненных ему капитанов с отрядом драгун «стать ниже Каменца и выше Конецполя в авантажном месте». Капитан этот не знал слова авантажный и принял его за собственное имя. «Оный капитан, пришед на Днестр, спрашивал об оном городе, понеже в польском место значит город; но как ему сказать никто не мог, то он, более шестидесяти миль по Днестру шед до пустого оного Конецполя и не нашед, паки к Каменцу, поморя более половины лошадей, поворотился и писал, что такого города не нашел».
Лучшие люди эпохи во главе с самим Петром I последовательно боролись против увлечения иноязычными заимствованиями. Так, сам император Петр писал одному из тогдашних дипломатов (Рудаковскому): «В реляциях твоих употребляешь ты зело много польские и другие иностранные слова и термины, которыми самого дела выразуметь невозможно; того ради впредь тебе реляции свои к нам писать все российским языком, не употребляя иностранных слов и терминов» [2, с. 89]. Исправляя представленный ему перевод книги «Римплерова манира о строении крепостей», Петр I вносит следующие поправки и дополнения к встречающимся в тексте перевода иноязычным терминам: «аксиома правил совершенных»; «ложирунг или жилище, то есть еже неприятель захватит места где у военных крепостей» и др.
Обновление словарного состава русского литературного языка в Петровскую эпоху с особенной наглядностью проявилось в сфере административной лексики. Она пополняется в это время преимущественно заимствованиями из немецкого, латинского, частично французского языков. Согласно подсчетам Н.А. Смирнова, произведенным в начале нашего века, около четверти всех заимствований Петровской эпохи падает именно на «слова административного языка», вытесняющие собою употребление соответствующих древнерусских наименований.
Военная лексика, также значительно пополнившаяся в Петровскую эпоху, заимствуется главным образом из немецкого, частично из французского языков. Например, слова немецкого происхождения: юнкер, вахтер, ефрейтор, генералитет, лозунг, цейхгауз, гауптвахта, лагерь, штурм и др. Из французского пришли к нам барьер, брешь, батальон, бастион, гарнизон, пароль, калибр, манеж, галоп, марш, мортира, лафет и др.
Словарь обиходной речи дворянства, а также лексика, связанная с представлениями светского «политеса», пополняется главным образом из французского языка: ассамблея, бал, супе (ужин), интерес, интрига, амур, вояж, компания (собрание друзей), авантаж, кураж, резон и мн. др.
Наплыв громадного числа иноязычных слов в русскую речь начала века вызвал к жизни потребность в составлении специальных словарей иностранных вокабул. Такой словарь и был создан тогда при личном участии самого Петра I, сделавшего свои пометы и пояснения на полях рукописи. «Лексикон вокабулам новым по алфавиту», как было озаглавлено это пособие, весьма разнообразен по тематике.
Слова относятся и к различного рода профессиям, и к производству, к научным терминам, к сфере государственного устройства и культуры. Каждому из толкуемых в «Лексиконе» иностранных слов приведены их русские и церковнославянские соответствия, иногда окказионально образованные неологизмы. Так, слово архитектор переводится как домостроитель, канал – как водоважда и т.п. К слову амнистия, истолкованному первоначально церковнославянским словом беспамятство, рукою Петра I внесено пояснение: «забытие погрешений». К вокабуле адмиральство Петр I дал следующее исчерпывающее толкование: «Собрание правителей и учредителей флота». Слову баталия дано толкование: «бой, сражение, битва», два последних слова подчеркнуты Петром I, добавившим к этому: «меньше 100 человек». Слово виктория объяснено как «победа, одоление», причем последнее определение также подчеркнуто Петром I как более предпочтительное по его мнению. Возможно, Петру I было известно, что в древнерусском языке слово победа имело несколько значений, слово же одоление было однозначно и точно соответствовало латинскому.