Фрагмент для ознакомления
2
Введение
Актуальность. Византийское право, история которого насчитывает более тысячи лет, представляет собой уникальное явление для средневековой Европы. Оно характеризуется относительно высокой степенью стабильности, внутренней цельности, а также способностью приспосабливаться к меняющимся социально-экономическим и политическим условиям. Эти качества права в Византии определялись рядом исторических факторов, среди которых особое значение имели традиционно сильная центральная императорская власть, римское правовое наследие, византийская христианская церковь. Эти факторы оказывали интегрирующее влияние на право, придавали ему свойства системности. Уже на ранних этапах развития государства в Византии сложилась своеобразная правовая система, которая выросла непосредственно из римского права, но испытала на себе влияние специфических переходных к феодализму отношений в обществе, отличавшемся большой социальной и этнической пестротой. Под влиянием времени и чисто местных условий, в частности разнообразных правовых обычаев, римские правовые институты постепенно эволюционировали. Но принципиальные основы римского права и правовой культуры не были подорваны и не подверглись коренным изменениям, чему в немалой степени способствовало длительное сохранение в Византии рабовладельческого уклада. Прямая преемственность римского и византийского права нашла свое отражение в использовании императорского законодательства в качестве основного источника права. Относительная стабильность политической системы Византии способствовала тому, что именно здесь были предприняты первые попытки кодификации императорских конституций, а затем и римского права в целом.
Цель работы состоит в изучении основных черт Византийского права.
Основные черты Византийского права
Византийское право называют уникальным явлением человеческой истории, поскольку в нем традиции Рима были творчески переосмыслены. Тогда были созданы вновь многие институты права посредством собственного развития, и христианство в этом процессе играло ключевую роль. Христианство сыграло намного более важную роль в становлении византийского права, как, впрочем, и во всей истории Византийской империи, чем в римском праве. Это единодушно признается самыми разными исследователями. Церковь, как отмечает апостол Павел, является «столпом и утверждением истины», а империя была союзником церкви в деле руководства единой христианской ойкумены.
Институции Юстиниана провели различия между правом писаным (ius scriptum) и правом не писаным (ius non scriptum). Писаное право составляют законы и иные нормы, которые исходят от органов власти и которые зафиксированы ими в определенных редакциях. Неписаным правом являются нормы, которые складываются в самой практике. Если данные сложившиеся в практике правила поведения народа не получили признание и защиту от государственной власти, они останутся простым обычаем (так называемым бытовым); когда обычай признали и его защищает страна, они станут юридическими обычаями, составят обычное право, а порой даже будут восприняты государственными властями, придающими им форму законов.
Обычное право является древней формой образования римского права. Нормы обычного права обозначают в римском праве термином: mores maiorum (обычай предков), usus (обычная практика); сюда же относят: commentarii pontificum (обычай, который сложился в практике жрецов); commentarii magistratuum (обычай, который сложился в практике магистратов) и так далее, в императорский период применяют понятие consuetudo (обычай) .
На протяжении длительного периода писаных законов почти не было во время простоты хозяйственного строя и всей общественной и государственной жизни, во время неразвитости оборота в законе не нуждались, возможно, было обойтись обычным правом (кроме этого на первом этапе развития издания законов в качестве общих норм были большие трудности). Для обычного права не является характерным выраженность его требований в скрупулезно точном постановлении. На основании этого нормы, которые исходят из обычного права – будут особенными по содержанию, а также по характеру и в первую очередь это принципиальные предписания границы либо типа дозволенных правил поведения .
Обычай (mores) может иметь двоякое значение: он заменяет указание другого наиболее определенного источника права, в первую очередь, закона; обычай говорит о способах использования закона и иных источников права в юридической практике - и это следующее значение обычая не исчезнет даже при полнейшем переходе к чисто государственному нормированию права. Важная особенность римских правовых обычаев состоит, в особенности классическом праве, неразрывного понимания обычаев с нравами (что отражалось даже в терминологии). Предписание обычаев - это «молчаливое согласие народа, подтвержденное древними нравами». В силу этого обычаи обладали чертами религиозных правил, опирающихся на авторитеты жреческих толкований; в языческий период глашатаем обычаев зачастую были обращения к оракулам, с целью самого по себе подчинения вытекающего из них правовых требований религиозных традиций. В христианский период подобный характер начинают придавать ссылкам на Священное писание и евангелический канон. По мере укрепления и расширения государства неписаные права становятся неудовлетворительным видом ввиду своей неопределенности, медлительности образования и вообще затруднительности урегулировать в данных правовых формах возрастающего оборота. Обычное право начинает уступать место законам и иным правообразованиям.
Таким образом, обычаи не должны были противоречить законам, подразумевая, что они их дополняют. Считали, что обычаи не в силах отменить указания законов.
Показать больше
Фрагмент для ознакомления
3
Литература
1. Асташов Д.С., Соловьева А. А. Право и закон в Древнем Риме: у истоков позитивного права // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия «Право». 2017. № 3. С. 71–77.
2. Алексанян Е.А. Развитие римского права // В сборнике: Научные исследования и разработки молодых ученых Сборник материалов XVII Международной молодежной научно-практической конференции. Под общей редакцией С.С. Чернова. 2017. С. 271.
3. Беликов А.П. Римляне и греки: причины взаимной неприязни // Гуманитарные и юридические исследования. 2016. № 1. С. 14–19.
4. Байрамкулова А.К. Становление и развитие института собственности в истории римского права // Студенческий вестник. 2017. № 4-1 (4). С. 31.
5. Гражданкина Д.Д., Калашникова Е.Б. Право в Древнем Риме // Сборник научных статей III Всероссийской заочной научно-практической конференции: в 2 частях. Самарский государственный экономический университет. 2017. С. 30.
6. Гусарова М.А. Концепции правосознания в философско-правовой мысли России (на примере взглядов П.И. Новгородцева, И.А. Ильина и Л.И. Петражицкого) // Общество: политика, экономика, право. 2013. № 2. С. 73–79.
7. Кецба Б.И. Взаимодействие церковного и светского права в Византии // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 12 (49). С. 2702–2706.
8. Кецба Б.И. Влияние христианства на правовую систему Византийской империи // Евразийский юридический журнал. 2014. № 10 (77). С. 190–193.
9. Калинина П.И., Кудрявцева Л.В. Римское право и его значение в истории правового развития человечества и современной юриспруденции Сборник статей по материалам 72-й научно-практической конференции студентов по итогам НИР за 2016 год. 2017. С. 749.
10. Манохина О.А. Особенности развития духовного образования в ранней Византии (IV–VI вв.) // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. 2013. № 1 (144). Вып. 125. С. 19–26.
11. Потапенко С.В. Возникновение и развитие римского права // Кубанское агентство судебной информации PRO-SUD-123.RU: Юридический сетевой электронный научный журнал. 2018. № 3 (6). С. 76.
12. Сенюшкина Т.А. Православные ценности и русская правовая культура // Культурологический журнал. 2017. № 4 (30). С. 53.
13. Смирнов А.И. Ключевые аспекты сравнительного исследования римского и византийского права // Вестник МГПУ. Серия «Юридические науки». 2018. № 3 (31). С. 89–96.
14. Стуканов В.Г. Теоретико-методологические вопросы изучения правосознания // Инновационные образовательные технологии. 2013. № 1 (33). С. 30–34.