Теоретические основы исследования категории отрицания

1.1 Отрицание как категория лингвистики
Отрицание в языке — одна из важных проблем общего языкознания, прежде всего в плане именно соотношения содержания и формы, а точнее, структуры предложения и выражаемой им мысли. Издавна отрицание было объектом исследования формальной логики и лингвистики. И, тем не менее, проблема отрицания исследована все еще не достаточно.
Анализ отрицания как логико-грамматической категории необходим в целях выявления структуры предложения и суждения, поскольку отрицание относится к числу основных конституирующих свойств предложения, и поэтому не может не оказывать влияния также и на структуру выражаемой предложением мысли. При этом особый интерес представляет еще не вполне исследованная проблема функционирования отрицания на синтаксическом и логико-грамматическом уровнях членения предложения.
В современной лингвистике категория отрицания занимает особое место, но изучена еще далеко не полно. Данное понятие было предметом пристального внимания во многих науках (в психологии, философии, логике, языкознании), однако точного и единого определения этой категории в лингвистической литературе нет.
Известно, что категория отрицания является языковой универсалией, то есть присуща каждому языку. Это объясняется признанием отрицания одной из фундаментальных операций мышления, указывающей на взаимосвязь между языком и объективной действительностью.
Категория отрицания призвана передавать с помощью языка то, как говорящий интерпретирует своё отношение к миру вещей, событий и других представителей живой природы, различные взаимосвязи между событиями и/или объектами и/или их характеристиками, а также своё личное отношение к ним. Все эти интерпретации, связанные с различными типами объектов и их взаимосвязей, охватывают богатство передаваемых смыслов и не могут быть одноплановыми [9, с. 315].
Лингвистической природой отрицания занимались многие ученые. Среди них О. С. Ахманова, А. И. Бахарев, Н. Н. Болдырев, В. Н. Бондаренко, А. В. Бондарко, В. В. Виноградов, О. Есперсен, Е. В. Падучева, А. М. Пешковский, Е. И. Шендельс и другие.
О. С. Ахманова даёт следующую интерпретацию отрицания: «отрицание – выражение при помощи лексических, фразеологических, синтаксических и др. средств языка того, что связь, устанавливаемая между элементами высказывания, реально не существует (мыслится в речи как реально не существующая)» [3, с. 291].
При логико-грамматическом анализе отрицательных предложений возникает философский вопрос об объективном смысле (реальном референте) отрицания. Что выражают, скажем, предложения типа «Денег не будет сегодня» и «Деньги будут не сегодня», или «Я не думаю ездить на юг» «Я думаю не ездить на юг»? Другими словами, что отражено в содержании этих предложений. Отличаются ли чем-либо друг от друга предложения каждой пары или это только разные формы одного и того же по смыслу предложения? Отсутствие единых критериев различения отрицательных и утвердительных предложений приводит к тому, что предложения типа «Деньги будут не сегодня», «Я думаю не ездить на юг» рассматриваются либо как «частно отрицательные», либо как утвердительные.
Одна из причин, порождающих трудности в определении объективного смысла отрицательных предложений, — широкое понимание отрицания как выражения идеи отсутствия.
Специфической характеристикой традиционного подхода к анализу категории отрицании как термина лингвистики является то, что анализ форм языка выражения анализируемого термина ограничивается изучением только эксплицитных средств его реализации. Согласно исследованиям многих лингвистов (В. В. Виноградов, А. М. Пешковский), отрицание имеется в виду либо в связи с дифференциацией речевых частиц, среди которых классифицируются и «отрицательные частицы» [9, с. 108]. Или речь об отрицании ведется в связи с классификацией предложений в пределах синтаксиса, среди которых есть «отрицательные предложения» [16]. Например, В. В. Виноградов, не давая определение отрицанию, говори о важной взаимосвязи отрицательных частиц с модальностью: «В отрицании не обнаруживаются две основные модальности: а) контрастно-утвердительная: утверждается наличие противоположного отрицаемому качества, состояния или действия или, реже – сильное ограничение признака, качества…; б) чисто отрицательная с различиями в степени и в энергии отрицания» [9].
О модальности также говорит и А. М. Пешковский: «…Категория отрицания все же входит в ту же рубрику «субъективно-объективных» категорий, что и категория наклонения» [16, с. 95] По мнению А. М. Пешковского, «с синтаксической точки зрения … связь между теми или иными двумя представлениями при помощи этой категории сознается отрицательно, т. е. сознается, что такая-то связь, выраженная такими-то формами слова и словосочетаний, реально не существует» [16, с. 101].
Г. Хельбиг и Х. Рикен (Германия) анализируют эксплицитные способы выражения отрицания, особенно изучая постановку частицы «nicht» в предложении. Все способы реализации отрицания авторы интерпретируют как «Negationswörter», показывая их работу на примере предложений абстрактного характера.
Способы выражения отрицания Е. И. Шендельс представляет как структуру, элементы которой не являются равными, то есть они различаются уровнем грамматизации, морфологическими свойствами и функциональным диапазоном, стилевой окраской.
В русле традиционного подхода рассматривает отрицание и Н. А. Булах, подводя итоги изучения отрицания С. А. Васильевой, Е. И. Шендельсом, Л. П. Шипулиной, А. М. Пешковским. Н. А. Булах определяет отрицание так: «Грамматическая категория отрицания есть такая синтаксическая категория, которая выражает с помощью специального грамматического средства, несмотря на наличие синтаксической связи между двумя членами предложения, смысловую разъединенность между этими членами, отображающую разъединенность, имеющую место в действительности» [7, с. 39].
Н. А. Булах акцентирует внимание на синтаксической и грамматической сфере отрицания. Но, на самом деле, область распространения отрицания не ограничивается только грамматикой и синтаксисом. Основательность работы Н. А. Булах, глубина и разноплановость изучения изложенных в работе фактов языка для 60-х годов прошлого столетия казалось достаточно исчерпывающим материалом. В настоящее время представляется, что автор ограничивался анализом эксплицитных средств выражения отрицания на морфологическом и синтаксическом уровне.
Одновременно с этим, Н. А. Булах первой в отечественной германистике акцентирует внимание на присутствие в языке формальной положительных, но содержательно отрицательных конструкций с элементами «Dreck», «Teufel», «Gott» и др. [7]. Н. А. Булах изучает скрытые, непрямые способы отрицания, но этому посвящено несколько строк в ее работе.
А. В. Бондарко говорит о том, что функциональность есть в каждой грамматике, но, если «функционирование грамматических единиц во взаимодействии с элементами разных языковых уровней становится специальным предметом анализа, то мы уже имеем дело с существенными признаками функциональной грамматики» [5, с. 59].
Базовым принципом создания функциональной грамматики является анализ структуры функционально-семантических полей (ФСП), что «относится к грамматическому строю языка, представляя собой особый его аспект – семантически объединенные разноуровневые языковые элементы (с