КОНЦЕПТ «МОДА» В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ А.С. ПУШКИНА: ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ

непосредственно связанную с изучением национальной картины мира, языкового сознания, особенностей ментально-лингвального комплекса» .
Однако автор не даёт чёткого разграничения между этнопсихолингвистикой и лингвокультурологией: обнаруживается сходство их проблематики, обобщаются методы исследования и истоком обеих считается гипотеза Сепира-Уорфа .
Е. И. Зиновьева и Е. Е. Юрков придерживаются точки зрения, что возможно рассмотрение лингвокультурологии как филологической науки. Они компилируют научные труды, которые рассматривают лингвокультурологию как науку, и формулируют её объект, предмет, цели и задачи [Зиновьева, Юрков, 2009: с. 12-15].
В работах Е. И. Шейгал и В. А. Буряковской культурная лингвистика определяется как дисциплина, изучающая «отдельные объекты концептуальной картины мира и их интерпретацию общественным сознанием и языком с точки зрения объекта отражения, одним из которых это этничность »[Шейгал, Буряковская, 2002].
Хроленко А.Т. В учебнике «Лингвокультурология» проводится детальный анализ предпосылок отделения этого направления от этнолингвистики и обоснование лингвокультурологии как самостоятельной науки. «Лингвокультурология - это философия языка и культуры. Объект исследования - язык и культура; Предметом являются фундаментальные вопросы, связанные с трансформирующей стороной взаимоотношений языка и культуры: изменения языка и его единиц, вызванные динамикой культуры, а также изменения в структуре и изменения в функционировании культуры, предопределенные языковая реализация культурных значений» .
Ученый говорит, что, в отличие от этнолингвистики, лингвокультурология рассматривает феномены взаимодействия языка и культуры синхронно. «Для лингвокультурологии характерна синхронная ориентация, т. е.« Исследование и описание взаимодействия языка и культуры в диапазоне современной культурной и национальной идентичности и ее знакового представления » .
Основными понятиями лингвокультурологии являются: лингвокультурная парадигма, культурный оттенок, языковая картина мира, концепт и другие. Опираясь на приведенные выше положения мы предлагаем следующий алгоритм анализа произведений А.С. Пушкина на предмет репрезентации концепта «мода».
В привычном понимании мода – это принятый в данный момент времени стиль, вид одежды, прически и т.д. Обратимся к словарю Ожегова:
1) Совокупность вкусов и взглядов, господствующих в определенной общественной среде в определенное, обычно недолгое время. ^ Войти в моду; одет по моде.
2) мн. Образцы предметов, отвечающие таким вкусам (обычно об одежде). Журнал мод.
3) Манера поведения, обычай (прост.). Взял моду ругаться. Об истинном значении этого существительного в пушкинское время можно судить по второму тому Словаря языка Пушкина, изданного в 1956 году:
Мода –
1) В какое-нибудь время в какой-нибудь среде склонность, пристрастие к чему-нибудь, предпочтение, оказываемое кому/чемунибудь. Латынь из моды вышла ныне... (Гл. 1, VI) // Принятая манера одеваться, причесываться и т.п. Острижен по последней моде... (Гл. 1, IV).
2) Предмет туалета модного покроя [мн.]. Про вести города, про моды // Беседы с нею не вела. (Гл. 2, XXVII). Таким образом, целесообразно проанализировать концепт следующим образом:
1. выявление лексической единицы, выступающей в качестве концепта.
2. Дать толкование по словарям .
3. Описать способ введения в текст
4. Описать представление концепта на материале лексики
5. Описать представление концепта на материале фольклорных текстов (пословицы, поговорки, прибаутки, фразеологизмы и т. д.).
6. Охарактеризовать представление концепта на материале использования прецедентных феноменов .
7. Дать собственное краткое комплексное описание места концепта в произведениях А.С. Пушкина.
Рассмотрим репрезентацию данного концепта в отдельных произведениях Пушкина. «Евгений Онегин». Модные идеи и вещи, а также суждения о них в свете – непременный атрибут повседневных забот пушкинских героев. Достаточно упомянуть давно ставшее хрестоматийным описание гардероба Евгения Онегина (панталоны, фрак, жилет, боливар). В повести «Рославлев» тема моды предстает в фигуре исторического персонажа – писательницы Жермен де Сталь, бежавшей из Франции из – за преследований наполеоновского правительства. В повести «Выстрел» простреленная шапка Сильвио – образец лаконичной психологической детали – памятный знак, поддерживающий в нем – прагматике и фаталисте одновременно – желание быть отмщенным за свое унижение. В повести «Метель».
Мушки и фижмы – модные атрибуты женского костюма 70-хгг. XVIII в. – в 30-егг. XIX в. воспринимаются как анахронизм, позволительный лишь для светской дамы преклонных лет. Те же мушки и фижмы старой графини – верный знак принадлежности ее души и тела веку минувшему. Исторический костюмный фон так или иначе присутствует во всех произведениях Пушкина. Особый интерес представляют тексты, имеющие реальную историческую основу. «Арап Петра Великого».


2.3. Лингвокультурологические особенности репрезентации концепта «МОДА» в творчестве А.С. Пушкина

Мода является одним из интереснейших феноменов дореволюционной культуры России, нашедшей многообразное отражение в литературных текстах различных жанров. Исследование богатейшего семантического потенциала образов требует выхода на культурологический уровень анализа и обобщения их функционального статуса как текстов повседневной и литературной культуры. Тексты, содержащие наименования модных элементов повседневной культуры формируются на основе исторически сложившейся совокупности компонентов материально-идеальной природы, используемой для оформления внешнего облика человека, посредством которых в социальном пространстве и времени реализуются их знаковые и символические функции. Когда создавался «Евгений Онегин», в России процветал культ моды. В страну уже проникли тенденции европейских государств – законодателей моды, фаворитами среди которых являлись Париж и Лондон. Этими строками автор показывает читателю актуальный мужской образ начала XIX века – «денди лондонский», из которых мы можем сделать вывод, что Онегин уделял много внимания своему внешнему виду.
Во все времена мода была отражением событий, происходящих в стране. Россия не стала исключением. Еще в конце XVII века реформы Петра I затронули многие сферы жизни населения, в том числе и форма одежды. Он внедрил новый гардероб жителей России – отныне все должны были отказаться от народного костюма и носить европейское платье. И, если раньше костюм исполнял, прежде всего, утилитарно-практическую и защитную роли, то с наступлением новых правил добавились эстетическая, сословная, социальная, социокультурная и прочие, отражающие столь изменившееся общество. Перечисленные лингвокультурные компоненты начинают реализоваться в концепте моды того времени во всём их многообразии. «К 1700 году, когда благодаря Петру Великому в России вошло в употребление западное платье, роль одежды в европейском обществе уже претерпела коренное изменение: одежда стала модной» [Руан 2011: 16]. Теперь положение человека в гражданской, военной и придворной системе определялось скорее исполняемой им государственной службой, нежели знатностью происхождения. В ознаменование этого начинания для каждого рода государственной службы была введена своя форменная одежда» [Руан 2011: 136-137]. Данный исторический дискурсивный компонент наложил свой отпечаток на формирующийся отечественный концепт моды.
В дальнейшем, на формирование концепта «мода» повлиял следующий фактор. «За офранцузившейся аристократией шли другие сословия, с разной степенью успеха пытавшиеся имитировать элегантные манеры и наряды элиты. Но подавляющее большинство русских жителей — крестьяне — продолжали носить традиционную одежду и жить по заветам предков. Эти две России разделяла непреодолимая пропасть» [Руан 2011: 25]. Представители элитного слоя общества Москвы и Санкт-Петербурга имели возможность выписывать модные Парижские журналы, посещать балы и модные мероприятия, поэтому русская мода этого периода практически не имела отличий от моды европейской. «Повседневные костюмы Великих княгинь, княжон и даже Государыни Императрицы были продиктованы главенствующими модными тенденциями своего времени» [Васильев 2011: 270].
Рассмотрим дискурсивные особенности мужского костюма, отмеченные в произведениях А.С. Пушкина: «XIX век стал свидетелем ряда крупных изменений в костюме, которые увеличивали разрыв с прошлым. Например, все больше стали отличаться друг от друга мужская и женская одежда. Иначе говоря, мужской костюм становился сдержанным, простым и очень «мужественным», а женский – ультра женственным. В противоположность XVIII веку, когда богатство ассоциировалось с праздностью, мужчина девятнадцатого столетия всем своим внешним видом показывает, что он – человек работающий» [Рибейро 2012: 150]. Отсюда мы видим, что мужской костюм в XIX веке становится более сдержанным и лаконичным, отходя от пышности костюма XVIII века. Здесь мы видим прямое влияние исторически-социального дискурсивного фактора на формирование нового лингвокультурного компонента в дискурсе отечественной моды. Большинство военных и чиновников на службе носили мундиры. Портные шили их в соответствии с требованиями каждого рода службы. Мужчины, не состоявшие на государственной службе, носили сюртуки, которые стали отличительной чертой деловых людей и профессионалов» [Руан 2011: 212]. Для служащих внешний вид имел большое значение, так же, как и для простых работников. Благодаря отличному качеству пошива, ткани и посадки на фигуре униформа гармонично дополняла внешний облик чиновников. Так к этому времени заканчивается формирование ещё одного сегмента отечественного дискурса моды, который также был исторически обусловлен. Понятие «мундир» и всё, что стоит за этим понятием становится неотъемлемой частью отечественной лингвокультуры.
«Несмотря на то, что значение мужского костюма свелось к фону для пестрого и сложного женского туалета, мужской моде уделялось немало внимания, но внимания особого рода. Не стало вельмож в атласах и позументах, их сменили господа, равно одетые во фраки и штаны. Аристократический идеал сменился идеалом респектабельности. Единственное превосходство в костюме, к которому стали стремиться, — это превосходство покроя» [Захаржевская 2005: 149]. Кроме мундиров, использовавшихся чиновниками и служащими, в мужском гардеробе получил распространение фрак, который являлся деталью парадного костюма. «Мужская одежда получила точное наименование, определенный состав гардероба, как-то: черный фрак, ставший с начала века официальной и торжественной одеждой (в обиходе употребляются и цветные фраки), сюртук (фр., означает «надетый на все или поверх всего»), черный и цветной, длинный, ниже колен и короткий приталенный (редингот), жилеты, довольно сильно подверженные модным изменениям в цвете и рисунке материала. Верхняя одежда представлена рединготом, карриком (коротким свободным пальто с несколькими воротниками). Каррики были принадлежностью щеголей, поэтому число пелерин могло возрастать в зависимости от вкуса и фантазии заказчика» [Там же: 158]. Позже женщины перенимут деталь мужского каррика, а именно пелерину, и станут использовать ее в своих пальто.
На формирование описанных фрагментов одежды, безусловно, влияла европейская традиция, культура и мода. Этот факт свидетельствует о проникновении зарубежной культуры в культуру отечественную и создании в ней общих норм мужского и женского костюма. Но, тем не менее, фрак требовал идеальной фигуры и идеально подходящих других деталей костюма и являлся скорее одеждой для особых случаев, а мужчинам требовался элемент одежды, который явился бы универсальным и удобным в применении в разных случаях. Таким элементом стал сюртук. Не зря его сравнивают с современным мужским пиджаком. «Пристрастие к сюртукам, пожалуй, можно объяснить тем, что это была наиболее удобная одежда, не требующая особых ухищрений в отношении других частей туалета; фрак, открывая жилет и ноги, требовал безупречно выполненных панталон и жилета; при сюртуке же, если он был застегнут, туловище плотно прикрывалось до половины. Сюртук в XIX веке для мужчин был тем, чем теперь является пиджак — незаменимой во всех случаях жизни одеждой» [Там же: 159]. Эти элементы костюма требовали особых правил поведения и обращения с ними. Например, верхнюю одежду снимали в коридоре, а перчатки и шляпу брали с собой: «С появлением новых форм одежды или изменением моды возникали обычаи и привычки, связанные с ней. Так, шубы,